О якобы русофобии Маркса, Энгельса, Ленина и их последователей

Слова из разъяснения петербургского генерал-губернатора Дмитрия Федоровича Трепова (1855—1906), которое было расклеено 14 октября 1905 г. на улицах охваченного волнениями Петербурга. В этом воззвании Д. Ф. Трепов извещал население, что он приказал полиции подавлять беспорядки самым решительным образом, а «при оказании же к тому со стороны толпы сопротивления — холостых залпов не давать и патронов не жалеть».

 

В день шествия самого царя не было ни во дворце, ни в самом городе[11].

 

Спокойное отношение властей к забастовке продолжалось до 7 января, когда Гапон распространил среди рабочих петицию политического содержания и начал агитировать за прямое обращение к царю. Однако ещё до этого произошло событие, взбудоражившее правящие круги и посеявшее среди них страх. 6 января во время Крещенского водосвятия на Неве, на котором по традиции присутствовал император, одним из артиллерийских орудий был произведён выстрел в направлении царской палатки. Орудие, предназначенное для учебной стрельбы, оказалось заряженным боевым снарядом. Снаряд разорвался недалеко от палатки Николая II и произвёл ряд повреждений; были разбиты стёкла четырёх дворцовых окон. Никто не погиб, но был ранен городовой по фамилии Романов[13]. Впоследствии расследование показало, что происшедшее было несчастным случаем[5]. Но в тот день известие о выстреле по царской палатке произвело тревожное впечатление. По городу поползли слухи о покушении на царя[13]. Вечером 6 января Николай II в спешном порядке покинул город и выехал в Царское Село.

 

Вечером 9 января у министра внутренних дел П. Д. Святополк-Мирского состоялось правительственное совещание. Собравшиеся были взволнованы произошедшими событиями. Министр поставил перед градоначальником И. А. Фуллоном вопрос, кем было отдано распоряжение о стрельбе[73]. Градоначальник сбивчиво объяснил, что был лишён возможности распоряжаться, так как власть в городе фактически перешла в руки военных. Фуллон передал министру прошение об отставке, заявив, что после всего случившегося не считает возможным оставаться на своём посту. Товарищ министра внутренних дел П. Н. Дурново высказал мысль, что не следовало вызывать в город пехотные части, так как толпа была не вооружена и во многих случаях её можно было разогнать нагайками. На это начальник штаба войск гвардии генерал Н. Ф. Мешетич отвечал, что выбор родов войск был осуществлён тщательно и с учётом всех видов оружия. Диспозиция составлялась лично им на основании данных, полученных от градоначальника. Что же касается стрельбы, то это естественное следствие вызова войск: «ведь не для парада же их вызывали?»[73]